Катгыргын

— Варя, Варя, погляди, про кого я сказку нашел! — в комнату ворвался Ваня с книжкой. — Это ж наша старая знакомая!

— Это какая? — нахмурила лоб Варя, пытаясь догадаться.

— Какая-какая! Катгыргын!

— Ох, помню я ее проделки! — испуганно воскликнула девочка. — Лучше уж встречаться с ней только на страницах сказки.

— Ну так слушай же, какую сказку у чукчей рассказывают. Жила на свете злая колдунья, звали ее Катгыргын. Любила она разное колдовство недоброе творить, людям вредить, а разных существ живых работать на себя заставляла: были у нее в работниках заяц да олень, рыбка-сайка да медуза, волк да лисица, а еще береза да ягель, какой олени жуют. И ходили слухи, что работники эти тоже колдовство творить умеют — но только один раз, чтобы свою жизнь спасти, могут кого-нибудь превратить.

Слышал о том и охотник Тынэн, но значения не придавал. Время ли в сказки верить, коли еду надо добывать. Вот раз приходит он с охоты усталый и голодный, а в яранге неприбрано, еда не наготовлена, жена лежит, отдыхает. Рассердился охотник, бросил тогда жене свою одежду верхнюю:

— Почини. — говорит.

А жена ему в ответ:

— Сам возьми да и почини, мне спать охота.

Поругался охотник с женой да и ушел в лес. Шел-шел, шел-шел, тут уж и ночь спускается. Увидал Тынэн пещеру, решил в ней переночевать. Заходит он в пещеру, а там старуха сидит вида ужасного — нос крючком, зубы длинные торчат, волосы взлохмачены.

— Тынэн! Заходи, давно тебя поджидаю. — обрадовалась старуха и зубами щелкнула.

— Откуда тебе мое имя ведомо? — удивился охотник.

— Мне все ведомо. — сказала старуха и неприятно захохотала. — Много у меня работников, зверей и птиц, существ морских, а человека нет. Будешь ты теперь моим.

Понял Тынэн, что старуха перед ним — не кто иная, как сама Катгыргын.

— Не стану я твоим работником! — вскричал свободолюбивый охотник и вскинул ружьё.

— Ну давай, стреляй. — вновь засмеялась старуха. — А из чего стрелять-то будешь?

Глянул Тынэн, а у него в руках вместо ружья — палка. Замахнулся он палкой на старуху, а та превратилась в пургу и стала сыпать. Зарылся Тынэн в снег, стал ждать, а пурга все не проходит. Целый день прождал — все сыплет снегом, вихрем крутит. Вылез охотник из снега, домой пошел. Да только сколько ни ходил, дороги отыскать не смог. Долго бродил он по снегу, а вышел все равно к пещере Катгыргын.

— Ну что, охотник, вернулся? — колдунья говорит. — Будешь моим работником?

А какой у Тынэна выход? Только с голоду в снежной пурге помирать.

— Буду, — отвечает. — Только сначала накорми меня.

Махнула Катгыргын рукой — появились кушания самые разные, до отвала Тынэн наелся. А потом старуха спать пошла и Тынэну велела никого к ней не пускать, а то в сосульку превратит.

Стоит Тынэн у пещеры, караулит. Вдруг белый медведь приходит.

— Дай пройти! — требует.

— Нельзя.

— Я хочу Катгыргын видеть. — Медведь говорит.

— Никому нельзя ее видеть.

— Я работник ее, пусти! — сердится медведь.

— Уходи, а то застрелю! — трясет ружьем охотник и курок взводит.

Испугался медведь, а ведь и правда волшебная сила у него была.

— Будь ты зайцем! — воскликнул он, и превратился Тынэн в зайца. — Посмотрим, как ты теперь заговоришь.

Что делать Тынэну? Съест его медведь! Дал дёру он, заячьи ноги быстро несут. Прискакал он домой, у яранги скребется:

— Открывай, жена, это Тынэн!

Выглянула жена из яранги:

— Какой ты Тынэн?! Мой муж человеком был, а ты — заяц! — и расхохоталась. — Поди прочь, а то собак спущу.

Испугался Тынэн, ускакал. Долго ли, коротко ли, а проголодался он. Видит — ягель под снегом. Захотел заяц ягель пожевать. А ягель тоже был подручный Катгыргын, вскрикнул он:

— Будь ты тюленем!

И Тынэн в тюленя оборотился. Неловко тюленю на снегу, надо в воду. Стал Тынэн-тюлень ползти в сторону моря. Целый день полз-полз, наконец, дополз. Свалился с берега в воду, видит — рыбка-сайка плывет. «Вот и поужинаю!» — обрадовался он.

А рыбка-сайка тюленя увидела и произнесла:

— Будь ты волком!

Тут же Тынэн волком сделался. Насилу из моря выплыл — чуть не утонул. Идет по берегу, отряхивается — глядь, лисица белая бежит. Погнался волк за лисой, а лиса тявкнула:

— Будь ты кайрой!

Теперь в кайру Тынэн превратился. Полетел над морем — от голода уже желудок к спине прилипает. Увидел кайра-Тынэн медузу, упал камнем в воду, хочет медузу схватить, а медуза шепчет:

— Будь ты оленем!

И вновь превращается Тынэн. Еле выплыл оленем из моря. Идет, еле на ногах держится, пошатывает его уже от голода. Побрел олень в тундру, на пути березка ему попалась белая. Хоть коры с нее поглодать олень хочет. А березка тоже непростая, волшебная.

— Будь ты человеком! — березка велит.

И сделался Тынэн человеком. Обрадовался он, вернулся в свое жилище, жене обо всем рассказал.

— Много я повидал на своем веку, но чтобы такого!..

— Не то еще увидишь, коли хоть раз еще меня работать заставишь. — жена ему отвечает. — Ведь я и есть всемогущая Катгыргын.   

Испугался охотник да виду не подал.

— Не верю я тебе. — говорит. — Я у Катгыргын был, видел ее колдовство. Сказывают еще, что Катгыргын в муху превращаться умеет. Разве ты так можешь?

— И не так еще могу! — похвасталась жена.

И сделалась жена Тынэна комаром. А Тынэн — хлоп! — и комара раздавил. На том эта история и закончилась.